Иверсен В. Отчет о путешествии к берегам Белого моря. Предварительное сообщение // Труды С.-Петербургского общества естествоиспытателей. Т. 1 вып. 1. 1870. Стр. 89-99.

ОТЧЕТ

о путешествии к берегам Белаго моря.

Предварительное сообщение.

В. Иверсена.

Работа моя во время пребывания в Архангельской губернии в течение истекшаго лета заключалась в изследовании фауны Двинской губы и окрестностей города Архангельска.

В течение целаго июня месяца мне удалось проехать на двух-весельной лодке (или карбасе) по летнему берегу от Архангельска до Ухт-наволока и острова Жигжинска, объехав предварительно многие из островов, лежащих в устьях С. Двины.

На всем своем протяжении летний берег, вообще говоря, весьма однообразен. Только на протяжении 40 верст от Лопшенги до Дуракова, где тянутся так-называемыя летния горы, он обрывист и более удобен для фаунистических изследований, так как тут он не обрамлен столь неприятными, а подчас и весьма опасными для плавания, каменистыми мелями или каргами, как их тут называют.

Во всех же других местах берег совершенно отлог и обрамлен каргами, иногда весьма далеко вдающимися в море, как например при входе в Унскую губу (Унские рога), при устье реки Неноксы и пр.

Самое дно морское, на разстоянии ½—1 версты от берега, везде крупнокаменисто и покрыто громадными кустами зеленой водоросли. В тихую погоду вода прозрачна на столько, что на глубине 2—3 сажен видно все, кроме самых мелких животных, укрывающихся между камней и зелени водорослей.

Почти такой же точно характер представля собою и зимний берег от Архангельска до р. Золотицы. Скалистыя и самыя опасныя места находятся тут между железными воротами и Куйей также как между Козлами и Золотицей; на последнем пространстве тянутся Зимния горы. В других же местах этот берег вообще менее опасен, чем летний, потому что карги тянутся тут не сплошь, как по летнему берегу, а встречаются только местами. Поэтому путешествие в лодке идет здесь гораздо быстрее и я надеялся в течение трех недель изследовать берег до Мезенской губы. К несчастью я заболел близ Золотицы и был принужден вернуться как можно скорее в Архангельск. Таким образом мне удалось провести на зимнем берегу всего 9 дней, с 29-го июля по 6 августа.

Остальное время моего пребывания в Архангельской губернии, т. е. почти весь июль месяц, было посвящено изучению фауны окрестностей города, так как чacтию болезнь, частию обстоятельства, не от меня зависевшия, не дали мне возможности работать на море.

Я не говорю ничего о путешествии своем на Соловецкий остров, потому что со дня прибытия в монастырь, т. е. с 8 августа и по 6 сентября, я уже не оставлял постели.

Перехожу к описанию животных, водящихся и собранных мною во время путешествия.

Из морских млекопитающих, по многочисленности своей, особеннаго внимания заслуживают белухи (или белуги) — Delphinapterus leucas. В тихую погоду стада их в 10 и более штук подходят очень близко к берегу. Особенно много белух было видно в бухтах близ Никольскаго монастыря, около Сользы и по обе стороны Яренгских рогов. Но белужьяго лова по летнему берегу нигде не существует. Зато по всему зимнему берегу, начиная от Голой кошки подле Мудьюгскаго острова, лов их продолжается безпрерывно в течение целаго лета. В прошлом году улов каждой тони доходил до 15—18—20 штук, а в нынешнем промышленники считают себя разоренными, так как, больше трех маленьких белух нигде не поймано. Мне достоверно известно, что на ближайшей к Архангельску тоне не поймано ни одной белухи в течение всего августа.

Морской заяц (Phoca annelata) летом весьма редок в Двинской губе. Я видел его всего два раза на камнях во время отлива: раз близ острова Гольца (при устьях Двины) и другой раз на Унских рогах. Весною в Унской губе монахи Перталинскаго монастыря убивают их очень часто, но летом животное гораздо осторожнее.

Зато Нерьпа (Phoca vitulina), явление самое обыкновенное в Белом море. Оне нередко по нескольку штук следуют за лодкой, идущей на парусах, и вообще гораздо смелее предыдущаго вида. Молодыя неделимыя часто попадаются в невода и заходят даже в мережи (рюжи). Особенно много Нерьп живет на восточном берегу острова Жигжинска, где промышленники, в хорошую погоду, ловят и убивают их ежедневно по 2 — 3 штуки.

Маленький тюлень, известный у промышленников под именем Телесайки, есть только молодое неделимое Phoca vitulina.

По Двинским островам и по берегам острова Жигжинска, изобилующим гнездами чаек, морских сорочек, турухтанов и других птиц, можно было ежедневно наблюдать (в подзорную трубу) лисиц (С. vulpes), разрывавших гнезда и охотившихся на птенцов. Их также очень много по зимнему берегу.

Везде по сырым местам водится в необыкновенном множестве Hypudaeus amphibius. Животное это известно всюду под именем крота, который близ Белаго моря вовсе не водится. Местами его называют также крысой и мышью (молодыя неделимыя).

Из отряда грызунов назову обыкновеннаго зайца (Lepus variabilis) всюду попадающагося очень часто, столь же нередкую белку (Sciurus vulgaris) и летягу (Pteromys volans), совершенно разстреленный экземпляр которой был доставлен мне самоедами близ Козлов на зимнем берегу.

В орнитологическом отношении летний и зимний берега представляют собою много разнообразнаго и интереснаго. Поэтому на изучение птиц мною было обращено особенное внимание и я старался по-возможности собрать и если не отпрепарировать, то по крайней мере определить всех птиц, водящихся в окрестностях Архангельска и по берегам Двинской губы.

С помощью опытнаго охотника, ездившаго со мною до острова Жигжинска, мне удалось добыть во время путешествия по летнему берегу 80 видов птиц, главным образом болотных и плавающих. Из этого числа в Петербург доставлены шкурки 44 видов в количестве 74 экземпляров. Кроме того охотниками крестьянами, самоедами и другими лицами мне было доставлено, особенно в последнее время пребывания моего в Архангельске, еще 59 видов. Таким образом, мне сделались хорошо известны 139 видов птиц, в том числе:

Имея весьма точныя сведения о местонахождении и т. п. этих птиц, я намерен специально разработать этот класс животных в подробном отчете, и потому позволяю себе ограничиться здесь еще несколькими указаниями относительно численности некоторых из них.

Многие виды уток, как напр. Anas acuta, clypeata и penelope; нырки—Fuligula clangula, cristata; гагары—Colymbus septentrionalis, arcticus; гагки—Somateria molissima и др. сидят на море обыкновенно полосами, столь длинными, что конца им не видно. Морския сорочки—Haematopus ostralegus, Турухтаны—Machetes pugnax, большие кулики—Numenius arquata попадаются целыми сотнями; а крячек — Sterna arctica и некоторых чаек, около гнезд, можно подчас бить палкой.

На Гольце и некоторых других островах, на границе прилива, в начале июня нельзя было ступить ногою, не раздавив гнезда. К сожалению яйца были в то время уже сильно насижены (у многих были уже дети) и потому мне удалось достать только несколько маленьких гнезд. Всего на-всего доставлены мною в Петербург яйца 47 видов.

С другой стороны, многия птицы, которыя считаются вообще чуть не менее обыкновенными, встречались весьма редко; таковы: Lestris parasitica, Mergus merganser, Larus minutus, Uria Grylle, Grus cinerea и др.

Птицы хищныя и певчия встречаются вообще редко, хотя нельзя сказать, чтобы там водилось их мало видов.

Исключение представляют только белая сова (Surnia nyctea), кукша (Garrulus infaustus), Turdus musicus, T. pilaris, стаи которых состоят иногда более, чем из 50 штук, Emberiza citrinella, Lanius excubitor и др. представляющия явление весьма обыкновенное.

Pyrrhula enucleator, Emberiza pusilla, E. rustica, Lusciola suecica, Fringilla spinus, виды касаток (Loxia) и синиц (Раrus) — чрезвычайно редки, по крайней мере вблизи берегов.

Тетерева, рябчики и гуси стали под осень появляться на Архангельском рынке в большом количестве. Хороший охотник промышленник добывает иногда в одно утро по 20 гусей или по 15 рябчиков. Уток же добывают в течение утра штук по 70, а иногда и больше.

Настолько пока о птицах.

Пресмыкающихся по берегам Двинской губы найдено мною 5 видов, именно:

Lacerta vivipara — встречается весьма часто, красноватая разность (var. rubra) несравненно реже.

Pelias berus распространена повсюду в значительном количестве, а местами ея необыкновенно много (Двинские о-ва, Красная гора). Жиру этой змеи приписывают свойство усыплять человека до безчувствия. Должно полагать, что между береговыми жителями много людей злонамеренных, так как во многих местах я находил по нескольку связанных випер, привешенных на сучек над какою-нибудь посудиною. Из лягушек повсюду очень обыкновенны Rana platyrhina и R. охуrhiпа. Число первых относится к числу последних как 12 к 1.

В Неноксах, в Яренге и около Никольскаго монастыря, вблизи огородов, поймано 4 экземпляра Bufo cinereus, которую Блазиус находил только под самым Архангельском.

На о-ве Жигжинске я не нашел ни одного представителя лягушко-образных.

Перехожу к рыбам.

По всему летнему и зимнему берегу в большия морския мережи (рюжи), разставляемыя около берега, ловятся следующия рыбы:

Cottus scorpius.

—    quadricornis, называемыя рявцами или ревяками.

Cyclopterus lumpus — морской окунь.

Zoarces viviparus, везде известная под названиями самаго нескромнаго свойства, а также под именем щенящагося налимчика.

Gunellus Centronotus.

Platessa flesus (во множестве).

Gadus morrhua (мелкая).

—    Navaga.
Osmerus eperlanus.

Salmo trutta, называемая кумжей или форелью, и

Clupea harengus.

Мелкая треска, навага, Cyclopterus lumpus и бычки (рявцы) ловятся также на удочки; по вечерам устья речек, у которых находится всегда селения, бывают усеяны лодками с женщинами и ребятишками, выезжающими для ужения этих рыб. Приманкою служит Arenicola piscatorum или молодь (щенята, вьюны) бельдюги.

Salmo salar (семга) ловится в сети в большом количестве всюду к З. от Сюзьмы. Так-называемыя юрьки или рюрьки, служащия для высматривания семги, встречаются на каждой версте.

Anarrhichas lupus (зубатка) водится везде в большом количестве. В рюжи она заходит редко, а ловится обыкновенно простой палкой; в ясную погоду рыбу высматривают с лодки и опускают на нее палку; зубатка вцепляется в палку зубами и, таким образом, делается добычей рыболова.

В небольших реках, впадающих в двинскую губу водятся:

Perca fluviatilis.

Acerina cernua.

Gasterosteus aculcatus.

        >         pungitius.

Platessa flesus.

Lota vulgaris.

Leuciscus rutilus.

Osmerus eperlanus.

Thymallus vulgaris и

Esox. lucius.

Platessa dwinensis, кроме Двины, найдена мною в мережах близ устья реки Мудьюги на зимнем берегу.

Кроме названных речных рыб и еще некоторых из семейств карповых и лососевых на Архангельский рынок живыми подвозятся целыми сотнями стерляди величиною редко более 2 фут. Главный лов их производится верст 40 выше Архангельска.—

Собиранием насекомых мне пришлось заниматься всего меньше; прислано мною всего-на-всего около 50 видов, в том числе:

Жуков                   17 и

Бабочек                16 видов.

Нет никакого сомнения, что настоящее число Беломорских насекомых несравненно значительнее, но я брал только тех, которыя попадались мне на глаза на самом близком разстоянии от моря. Все присланныя бабочки пойманы на летнем берегу и главным образом на о-ве Гольце при устьях Двины, самом богатом чешуекрылыми насекомыми. Нигде и никогда мне не случалось видеть такого большаго количества махаонов, как на этом острове 11-го июня. Зато в иные годы, говорили мне, их вовсе не бывает видно.

Относительно настоящих морских форм низших групп животнаго царства, я должен заметить, что как моллюсками, так иглокожими и представителями остальных отрядов Двинская губа вообще не богата, по крайней мере на той глубине, на которой с имевшимися у меня под руками средствами было возможно изследование моря.

Из ракообразных мною найдены следующие виды:

1)    Grapsus marmoratus?

2) Hyas araneus.

3) Crangon vulgaris.

4) Gammarus cancelloides.

5)              »        affinis.

6)              »       locusta.

7)              »        loricatus.

8)  Idothea enthomon.

9)  Sphaeroma?

10) Apus productus.

11) Nebalia sp?

12) Creusia gregaria (на камн. и раков.) и

13) Balanus miser.

Все эти виды, за исключением Apus productus, Crangon vulgaris и Gammarus affinis встречались далеко не в большом количестве.

Что же касается до Apus productus, то я нашел его в небольшом, летом пересыхающем, болотце в 12 верстах к З. от Архангельска—в большом множестве.

Crangon vulgaris встречается везде после отлива в песке, куда зарывается, как известно, очень быстро.

Gammarus affinis? найден мною в неимоверном количестве в солоноватых, сообщающихся с морем, озерках о-ва Жигжинска. Тамъ же взяты: Idothea enthomon и небольшой экземпляр Hyas araneus; гораздо более крупные экземпляры этого последняго вида, были нередко находимы мною но берегу всего Двинскаго залива и особенно часто на о-ве Жигжинске. Но все эти экземпляры были совершенно сухи и до крайности ломки. Это доказывает, что животное водится только на значительной глубине и выбрасывается на берега только бурею. На архангельский рынок привозятся во множестве длиннопалые раки (Astacus leptodactylus), короткопалые же (A. fluviatilis) попадаются между ними, сравнительно, очень редко.

Из червей в Белом море я нашел:

Nereis pelagica, которая довольно редка и найдена близ Козлов на зимнем берегу.

Arenicola piscatorum, живущий в песке около берега миллионами.

Spirorbis nautiloides, прикрепляющийся в несметном множестве к водорослям, камням и т. п.

В стоячих водах около Архангельска, в Саламболе, на двинских о-вах и в лесных болотцах по близости берегов залива я находил везде довольно много Hacmopis vulgaris.

Меня уверяли, что есть около Архангельска пруд, в котором будто-бы водятся Hirudo medicinalis. Пруда этого я не нашел и успел убедиться на деле, что в Архангельске нельзя достать пиявок ни за какую цену.

Botriocephalus latus и Taenia solium явление самое обыкновенное в Архангельске. Редко кто не носит в себе тот или другой вид или даже оба вместе, как это мне достоверно известно.

О глистах, собранных мною в кишечном канале птиц, рыб и млекопитающих, но еще с точностью не определенных, могу заметить, что некоторые из них в Systema helminthum Дизинга не показаны в тех животных, в которых они найдены. Всего-на-всего у меня имеется 23 нумера глистов, из которых 6 принадлежат тюленям, 8 птицам и 9 рыбам.

Моллюсков собрано 21 вид:

1.  Littorina littorea, на камнях во множестве

2.        «            tenebrosa, на камнях во множестве

3.        Fusus despectus,

4.        »            antiquus,

5. Buccinum undatum, который встречается весьма часто. Яйца его выкидываются на берег по всему заливу.

6. Aeolis?, встреченный мною в значительном количестве только в небольшой бухте между Лопшенгой и Яренгой.

7. Modiola modiolus,

8. Modiolaria nigra

9. Mytilus edulis,

10.  Cardium grocnlandicum?

11.      Cardium rusticum?

12.      Tellina solidula,

13.          »        Cota.,?

14.    Petricola ochroleuca,? (Мудьюга)

15.     Venus astartoides,

16.     »                decussata

17.     Cyprina islandica

18.     Astarte striata

19.     Mya truncata.

20. Cynthia sp?

21.     Botryllus sp?

Кроме этих морских форм моллюсков доставлено еще несколько видов пресноводных из окрестностей Архангельска.

Находка в Белом море ракообразных: Grapsus marmoratus и Nebalia—заставила меня долго сомневаться в верности определения, так как, сколько мне известно, все эти животныя считались чуть ли не исключительно свойственными Средиземному морю. Тем неменее определение оказывается верным и потому остается признать эти животныя, или яички их случайно занесенными в Белое море иностранными кораблями.

На незначительной глубине по берегам Двинской губы я находил везде в весьма большом количестве Asteracanthiоп rubens и A. glacialis. Solaster papposus? найден только в одном экземпляре близ Ухт-Наволока.

Вместе со звездами выкидывается и остается на берегу после прилива очень много медуз (М. aurita), которыя местными жителями зовутся морским салом и употребляются на приготовление мази от ревматизма. Медузы показались на море вдруг в огромном множестве в последних числах июня. Sertularia abietina очень обыкновенна на камнях и раковинах.

Lobuluria digitata (?), Flustra foliacea и F. truncata собраны в разных местах по л. и з. берегам. Всего больше их около берегов о. Жигжинска. Spongia ochotensis найдена на берегу близ Дуракова и, по всей вероятности, занесена сюда северным ветром.

Кроме всех наименованных животных я находил в разных местах на берегу два коконообразныя тела, из которых одно формой своей напоминает продолговатый картофельный клубень и покрыт очень толстою кожею, другое совершенно шаровидное и усаженное песком и кусочками растений. Разрезав оболочки этих тел, можно видеть целую систему органов. Что это за тела, мне неизвестно.

Этим, мм. гг., я позволяю себе закончить свое предварительное сообщение, разсчитывая, при первой возможности, приняться за разработку подробнаго отчета о результатах своих наблюдений во время путешествия по Белому морю.