Римский-Корсаков. М.Н. Зоологические воспоминания. 1943 г. Машинопись. Стр. 17-21. Научный архив Соловецкого музея-заповедника.

…. Но вот с приближением летнего времени Шульц и я стали думать о том, чтобы поехать летом на Соловецкую биологическую станцию. О станции этом мы много слышали и от Ю.П. Вагнера и от других зоологов, работавших в Кабинете. Нами чувствовался большой недостаток в практическом знании животных форм, главным образом морских, т. к., как уже сказано выше, мы не проходили курса практических занятий по беспозвоночным. Со времени основания Н.П.Вагнером Соловецкой станции туда на лето постоянно ездили решительно все, работавшие в Зоологическом и Зоотомическом кабинетах. Сам Шимкевич собирал там материал для докторской работы. П.Ф. Лесгафт предложил мне собрать для его Музея морских животных в Белом море, предоставляя для этого 200 руб. Дело в том, что незадолго до этого богатый человек, Сибиряков, кажется, в благодарность за удачное лечение его сына пожертвовал значительную сумму на организацию Естественно-исторического Музея. Вспоминаю, как П. Ф. с торжеством объявил студентам, работавшим у него, об этом событии. Таким образом я решил воспользоваться предложением Лесгафта и стал подготовлять, необходимое для собирания морских животных, оборудование. В это время в зоологической литературе только что появились сведения о консервировке животных формалином взамен давно уже употреблявшегося спирта. В конце мая или начале июня группа студентов должна была направиться на Соловецкую Станцию. Лаборантом на это лето был назначен дмитрий Дмитриевич Педашенко, в то время уже бывший  хранителем Зоологического Кабинета. Из студентов ехали на Станцию Е. А. Шульц, В.К.Троцина, И. Попов /Студент Варшавского Университета/ и я. Архангельской жел. дор. тогда не существовало, и ехать надо было по железной дороге до Вологды, а затем пароходом по Двине до Архангельска, откуда пароход Соловецкого монастыри доставлял пассажиров на станцию. Все работавшие на станции получали командировки от СПетербургского Общества Естествоиспытателей. Мне, не бывавшему до того времени на севере, было, конечно весьма интересно проделать указанный путь. В Вологде мы сели на небольшой пароход, который за трое суток должен был нас доставить в Соловки. Капитан парохода перед отходом его судна говорил: «Помолимся богу» и затем давал сигнал к отправлению. Перед нами открывались скромные берега Вологды, Сухоны и, наконец, Северной Двины. Красивы были лиственничные леса по Сев. Двине и пермские отложения красных песчаников. В Архангельске мы сели на большой удобный пароход, принадлежащий Соловецкому Монастырю, Таких пароходов у монастыря было два; они летом постоянно перевозили в монастырь богомольцев, приезжавших в монастырь со всех концов России. Через часов 15 мы были наконец в Соловках. Станция помещалась в рыбачьем домике  на берегу Соловецкой бухты. Внизу жили рыбаки, лаборатория помещалась во 2-ом этаже, оборудование станции было вполне достаточное. Оно постепенно заводилось С. Петербургским Обществом Естествоиспытателей. Монастырь шел навстречу Обществу /надпись на домике гласила: "Биологическая станция Соловецкой Обители"/. В наше распоряжение было предоставлено 2 лодки. В услужении у нас находились 3 послушника. /Это были молодые люди, которые давали  обет послужить монастырю несколько лет; из них, как нам говорили, только немногие оставались и монастыре и делались затем монахами/. Для зоологических работ Соловки были чрезвычайно удобным, можно сказать, идеальным местом. Добывание морских животных было крайне легко и просто. Во-первых, конечно легче всего было исследовать литоральную фayну  во время отливов. Тут можно было находить много моллюсков, червей, мшанок, ракообразных и других животных. Стоило отъехать на маленькой лодочке на 10-20 метров от берега, как можно было уже запускать драгу на глубину нескольких метров и обнаружить богатейшую фауну в илистом дне; достаточно было проехать с драгой 20-25 метров, как в драге после промывки оказывались офиуры, брюхоногие и пластинчато-жаберные моллюски, голотурий, динофили и разные другие беспозвоночные животные. Выехав немного дальше из бухты, можно было найти на дне иную фауну: в песчаном грунте жили крабы, крупные моллюски-Neptunea, поглубже обитали плеченогие Rhynchonella psittacea, морские ежи и многое другое. На берегах водоросли /Laminaria, так называемая морская капуста/ можно было находить крупных стебельчатых медуз /Lucernaria/, различных губок, гидроидных полипов, а поглубже среди красных водорослей драга приносила изящных креветок, различных полихет и ракообразных /амфипод/. Конечно, мы выезжали и подальше к различным небольшим островам /лудам по местному выражению/, но сколько-нибудь значительных глубин вообще в окрестностях Соловецкого острова, насколько помнится, не 6ыло. Максимальные глубины не превышали 30 см /так в тексте/. Крайне интересную фауну северного характера можно было находить в бухте Глубокой и на о-ве Анзерском; именно там был обнаружен еще до нас знаменитый моллюск Joldia arctica/. Что касается планктона, то имея планктонную сетку, можно было повсюду наловить великое множество личинок ракообразных, иглокожих, анеалид, моллюсков; изредко также попадались во множестве крылоногие моллюски /Clione и limacine/, медузы и гребневики. Добавляю, что рядом со станцией находится озеро /Святое/ с богатой пресноводной фауной. Для нас, студентов, было, конечно, крайне поучительно знакомиться с морской фауной. Я лично, имея поручение от Лесгафта, собирал  усердно морских животных и изучал методы консервировки в особенности нежных форм, как медузы и ктенофоры. Какой-нибудь специальной работой я не занимался. Что касается других товарищей, то прекрасный материал по эмбриологии паразита нового рачка Lernaea Eroucleialis был собран Д.Д. Педашенко. Кроме того, он доказал путем опыта, что личинки этого вида поселяются сначала на жабрах камбалы, а затем yже переходят на навагу. Собранный Д.Д. материал послужил ему затем для написания магистерской диссертации. Другая небольшая работа по выделительным органам голотурии Chiridota была сделана Е. А. Шульцем. Остальные два студента К.Д.Троцина и П.Попов ограничились наблюдениями над морскими животными. Живых животных мы помещали в больших аквариумах. Постоянно приходили к нам на станцию посетители, чтобы посмотреть «морских чудищ». Это были как сами монахи и послушники, так и богомольцы. Обычные вопросы большинства посетителей были: сколько лет живет морская звезда или другое животное /удовлетворительного ответа на этот вопрос мы дать не могли/; на другой обычный вопрос: что есть такой-то зверь, можно было легче ответить.

В общем, вся наша компания осталась очень довольна пребыванием на Соловецкой станции. Мне удалось вполне благополучно доставить мой довольно большой багаж в Петербург. Осенью мне пришлось заняться разборкой материала в Институте Лесгафта, который остался вполне доволен моей работой.