Крепс Е.М. "О прожитом и пережитом". М.: "Наука", 1989.

Как было сказано, Мурманская биологическая станция (Мурманское отделение Государственного океанографического института — ГОИНа) оказалась ликвидированной. Переходить в Полярное отделение Института рыбного хозяйства и океанографии (ПИНРО) мне вовсе не хотелось. Этот новый институт в Мурманске должен был стать учреждением, обслуживающим рыбную промышленность Севера, помогать ее развитию, и ни о какой эволюционной физиологии или биохимии речи быть не могло. Но где-то надо было продолжать главное дело своей жизни. В это время (в 1932 г.) создавался Всесоюзный институт экспериментальной медицины (ВИЭМ). В Ленинграде давно (с 1890 г.) существовал Институт экспериментальной медицины (ИЭМ) - старейшее медицинское научно-исследовательское учреждение страны. Отделом физиологии в нем ведал И.П. Павлов; работали здесь такие крупные ученые, как проф. С.С. Салазкин, проф. Б.И. Словцов, проф. Е.С. Лондон — биохимики; проф. Н.Н. Аничков — патофизиолог, проф. В.Л. Омелянский — микробиолог и др. Всесоюзный институт экспериментальной медицины создавался на базе ИЭМа, но ставил перед собой гораздо более крупные задачи. Он должен был объединить всю медицинскую и биологическую науку, поставив ее на службу человеку. Душой всего этого крупного начинания был директор ИЭМа Лев Николаевич Федоров, фигура очень колоритная и интересная. По образованию врач, он работал в Сибири, был старым большевиком. Начав работать у Павлова, он увлекся учением об условных рефлексах и стал преданным сотрудником этой лаборатории. Иван Петрович ценил Л.Н. Федорова.

Но мечтой, овладевшей Федоровым, было создание огромного всесоюзного института. Сам фанатик этой идеи, он сумел заразить ею А.М. Горького, который стал как бы духовным отцом этого начинания. На квартире у Горького, в Москве, собирались члены Правительства и видные ученые, чтобы обсудить планы создания ВИЭМа. Было решено, что центром ВИЭМа будет Москва.

Пока, временно, первоначальная организационная работа проводилась в Ленинграде. Л.Н. Федоров пригласил участвовать в создании нового ВИЭМа многих крупных ученых, теоретиков и клиницистов.

……………………………………………………………………………………………

Здесь я хочу рассказать о создании на Мурмане новой биологической станции вместо ликвидированной старой (точнее Мурманского отделения уже несуществующего ГОИНа).

В одной из бесед с Л.Н. Федоровым, я рассказал ему, как важно для разработки проблемы эволюции не только морфологической, но и функциональной, иметь свою морскую биологическую станцию, как активно поддержал И.П. Павлов создание физиологической лаборатории на Мурманской биологической станции и в каком трудном положении оказались теперь физиологи и другие биологи, лишившись своей станции на Мурмане. Л.Н. Федоров, полный организаторского пыла, тут же воскликнул: «Надо создать новую биологическую станцию! Беретесь вы за организацию этого дела? Надо отыскать подходящее место на побережье Баренцева моря и разработать проект новой морской станции ВИЭМа». Я ответил, что берусь, Федоров просил представить ему докладную записку, изложить, что мне для этого нужно. Выдал мне мандат для переговоров с властями и выделил необходимую денежную сумму.

Я попросил разрешения пригласить в поездку архитектора ВИЭМа Рюмина и профессора Ленинградского университета К.М. Дерюгина как человека опытного и хорошо знающего Мурман. Федоров на все дал добро.

Мы встретились с К.М. Дерюгиным, разложили карту и быстро договорились, что если разрешат, то подходящим местом для строительства будущей станции может быть только губа Дальние Зеленцы на Восточном Мурмане.

Летом 1936 г. К.М. Дерюгин, архитектор Рюмин, моя бывшая жена Е.Ф. Гурьянова, ученица и сотрудница Дерюгина; и я выехали в Мурманск. Место для биологической станции решено было искать восточнее о-ва Кильдина.

Мурманский окрисполком отнесся доброжелательно к идее создания новой биологической станции, особенно если она будет помогать молодому институту ПИНРО в развитии рыбного промысла на Мурмане. Исполком предоставил в наше полное распоряжение новенький моторный бот для поездки на Восточный Мурман.

На этом боте мы вчетвером сразу и отправились в море. На о-в Кильдин, в становища Териберка и Гаврилово мы даже не заходили, зная, что эти бухты не пригодны для станции, и прямо пошли дальше в губу Дальние Зеленцы.

Бухта эта нам понравилась, и оба мы — К.М. Дерюгин и я решили, что здесь можно неплохо организовать биологическую станцию. Довольно обширная и открытая бухта защищена от открытого моря островом, лежащим при входе в бухту, в которую ведут два пролива — западный и восточный; в восточном углу бухты расположился недавно организованный поселок бывших черноморских рыбаков. Западная часть бухты не заселена, недалеко от берега моря мы обнаружили небольшое пресное озеро, подходящий источник водоснабжения станции.

Мы с архитектором Рюминым и проф. Дерюгиным набросали эскизный проект — где расположить станционное здание, где жилые дома, где причал и морской аквариум и т.д. Сделали на шлюпке пробный разрез в бухте и вернулись в Мурманск.

В окрисполкоме нас принял его председатель, побеседовал с нами. Мы передали ему заявление с просьбой разрешить строительство в Дальних Зеленцах биологической станции ВИЭМ и закрепить за станцией определенный участок земли и озеро. Ходатайство наше было вскоре окрисполкомом утверждено.

Л.Н. Федоров был доволен быстрым и четким выполнением задания и поручил архитектору Рюмину разработку детального проекта всего станционного комплекса, а мне — составление необходимого технического задания для проектирования. Намечено было и приобретение своего судна, без чего не может идти ни строительство, ни вообще жизнь и работа станции. Директором будущей станции, по нашей рекомендации, был назначен опытный морской исследователь, ученик К.М. Дерюгина, зоолог П.В. Ушаков.

Рюмин энергично взялся за порученное задание. К весне 1937 г. был закончен проект здания станции и вспомогательных объектов, завезли строительный материал и начались работы. Вскоре по ложным обвинениям я был арестован, а когда через четыре года вернулся, П.В. Ушаков уже не был директором. Его сменил не оправдавший возлагаемых на него надежд М.С. Зернов. Спустя 4 года биологическая станция была передана из ВИЭМ в систему Академии наук СССР и подчинена Зоологическому институту; в дальнейшем она вошла в административное подчинение Кольского филиала Академии наук СССР и была переименована в Мурманский морской биологический институт (ММБИ). Огорчительно, что менялись директора станции. Энергичный и преданный делу зоолог В.В. Кузнецов, развернувший работу по изучению жизненных циклов массовых видов беспозвоночных Баренцева и Белого морей, столь отличных друг от друга по физико-географическим условиям, и продолжавший очень нелегкое в Дальних Зеленцах строительство, к сожалению, не долго руководил станцией; он скончался вскоре от тяжелой болезни (в период его директорства на Мурманской станции работал выдающийся зоолог-протистолог Ю.И. Полянский).

Профессор Ленинградского университета Э.Ш. Айрапетянц развернул на станции физиологическую лабораторию, подобрал небольшой, но работящий и увлеченный своим делом штат, в течение ряда лет руководил этой лабораторией, изучая в основном поведение низших организмов.

Мурманский морской биологический институт расширился, приобрел собственное судно «Помор», затем второе — «Дальние Зеленцы», ведет и собственную плановую исследовательскую работу и предоставляет рабочие места ученым, приезжающим из других городов Советского Союза. Институт выполняет важную и полезную задачу по изучению жизни северных морей и удовлетворяет растущую потребность в научной базе на море. В настоящее время ММБИ возглавляет Г.Г. Матишев.